Елизавета Петровна

Елизавета Петровна, дочь Петра I и Екатерины I, в 1721 году, как и другие дочери императора, получила титул «цесаревны», выделялась своей красотой и великолепием нарядов. Согласно завещанию Екатерины I Елизавета имела право на российский престол после Петра II (сына царевича Алексея) и Анны Петровны (старшей дочери Петра I). Но после смерти Петра II в 1730 году и принуждения Анны к отъезду из России, Елизавета оказалась законной наследницей престола.

Однако Верховный тайный совет распорядился иначе - на российский престол была приглашена двоюродная сестра Елизаветы – Анна Иоанновна - монарх с полномочиями, ограниченными в пользу аристократов. В этот период фактического правления Бирона Елизавета находилась в полуопальном положении, вела экономный образ жизни, носила «простенькие платья из белой тафты, подбитые чёрным гризетом».

Однако недовольных правлением Анной Иоанновной и Бироном хватало. Сторонниками Елизаветы стали лейб-медик Лесток, её фаворит Алексей Разумовский, братья Александр и Пётр Шуваловы и М. И. Воронцов, они затеяли государственный заговор, руководителями которого стали Лесток и сама Елизавета. Дипломатическую и финансовую поддержку обеспечивала французская сторона, которую не устраивало то, что глава русской дипломатии А. И. Остерман поддерживал австро-русский союз. К тому же большое влияние на переворот оказала Швеция, которая считала, что это ослабит позиции России.

«Дщерь Петрова» пользовалась огромной поддержкой гвардейцев Преображенского полка. Цесаревна часто проводила время в казармах «без этикета и церемоний», одаривала гвардейцев деньгами и даже крестила их детей, солдаты называли её «матушкой», а она их «дети мои». Для них она представляла символ российской государственности, противопоставляемой засилью «немцев».

После низложения Бирона с 9 ноября 1740 года правительницей при младенце-императоре Иоанне VI стала ненадолго Анна Леопольдовна. Её неоднократно предупреждали о намерениях Елизаветы, особенно призывали к аресту Лестока, который технически управлял всей стороной заговора.

Однако Анна Леопольдовна не верила, не слушала советов и даже простодушно пыталась урезонить Елизавету. Но «цесаревна прекрасно выдержала этот разговор, она уверяла великую княгиню, что никогда не имела в мыслях предпринять что‑либо против неё или против её сына, что она была слишком религиозна, чтобы нарушить данную ей присягу, и что все эти известия сообщены её врагами, желавшими сделать её несчастливой…»

Сразу после этого Елизавета собрала совещание заговорщиков, на котором было решено произвести переворот на следующий день.

В ночь на 6 декабря (25 ноября) 1741 года Елизавета Петровна «отправилась в Преображенские казармы и прошла в гренадерскую роту. Гренадеры ожидали её.

— Вы знаете, кто я? — спросила она солдат, — Хотите следовать за мною?

— Как не знать тебя, матушка цесаревна? Да в огонь и в воду за тобою пойдём, желанная, — хором ответили солдаты.

Цесаревна взяла крест, стала на колени и воскликнула:

— Клянусь этим крестом умереть за вас! Клянётесь ли вы служить мне так же, как служили моему отцу?

— Клянёмся, клянёмся! — ответили солдаты хором…

(Н. Э. Гейнце «Романовы. Елизавета Петровна»)

Из казарм двинулись к Зимнему дворцу, где, не встретив сопротивления, Елизавета провозгласила себя императрицей, приказала заточить в крепость малолетнего Ивана VI и арестовать всю Брауншвейгскую фамилию (родственников Анны Иоанновны и Анну Леопольдовну) и её приверженцев. Фавориты прежней императрицы Миних, Лёвенвольде и Остерман были приговорены к смертной казни, заменённой ссылкой — дабы показать терпимость новой самодержицы.

В апреле 1742 года в Москве состоялась коронация, которая отличались беспрецедентной пышностью.

Императрица Елизавета Петровна провозгласила, что продолжает политику своего отца Петра Великого, восстановлена роль Сената, осуществила ряд реформ, впервые за сотни лет в России отменила смертную казнь. Внутренняя политика её периода отличалась стабильностью, ростом авторитета и мощи государственной власти, был выбран курс к политике просвещённого абсолютизма, продолженной позже при Екатерине II.

Особо надо отметить влияние императрицы на изменение архитектурного облика Петербурга. Империи требовались царские резиденции, отвечающие амбициям растущего государства, скромная и на создание оных из казны выделялись огромные средства. Началось грандиозное строительство, привлекались мастера из-за рубежа, растились местные художественные кадры. Придворным архитектором стал Ф. Б. Растрелли, который в новом стиле – пышного елизаветинского барокко, создал творения, затмившие многие европейские аналоги - под его началом начали строиться Зимний дворец, Екатерининский в Царском Селе и др.

Началась эпоха, в которой Елизавета действительно показала себя как продолжательница дел своего отца, Петра Великого.