190 лет назад родилась Надежда Филаретовна фон Мекк, российская меценатка, необыкновенный друг П. И. Чайковского
Надежда Филаретовна Фраловская родилась 10 февраля (29 января) 1831 года в Новосёлках, в Смоленской губернии. Её детство и юность прошли в отцовской помещичьей усадьбе в деревне. Её отец — Филарет Васильевич Фраловский, с детства прививал дочери любовь к музыке, а мать Анастасии Дмитриевна, урождённая Потёмкина (племянница того самого Григория Потёмкина)— передала сильный характер и предприимчивость.
В 17 лет её выдали замуж за барона Карла фон Мекка, который занимался строительством российских железных дорог. Карл скончался в 1876 году, оставив Надежде Филаретовне огромное состояние — имения в Москве, в Подмосковье и в Ницце, что дало ей возможность стать покровительницей искусств.
В 1876 году Надежда Филаретовна услышала симфоническую фантазию «Буря» тогда преподавателя Московской консерватории Петра Чайковского. От этой музыки она осталась в экзальтированном состоянии. Потом она сама исполнила ещё одно произведение Чайковского, от которого с нею произошли глубокие внутренние потрясения. Она давно искала талант, которому могла бы помогать и который прославит ее имя, и её осенило, что это он – Чайковский.
Про Чайковского её рассказали, что он преподает в консерватории, он холост и небогат, а братья Модест и Анатолий вытягивают из него деньги. Что Чайковский непрактичен и крайне застенчив, избегает общества женщин, что он – увлекающееся и восторженная натура.
Поставив портрет Петра Ильича у себя на столе, она смотрела на него, и представляла слияние их родственных душ, их запредельный идеальный мистический брак. Баронесса написала композитору письмо, в котором она предложила своё финансовое покровительство – содержание - 6000 рублей в год. Для нищего композитора, который был полностью в долгах это было целое состояние, и после жестоких нравственных страданий Чайковский с благодарностью принял её предложение.
Так началась их великая дружба по переписке, которая длилась почти 13 лет. Эти письма стали главным делом в ее жизни, а Чайковский мог сосредоточиться полностью на своём творчестве, не думая о такой земной составляющей, как деньги.
Надежда Филаретовна в этой корреспонденции всегда подчёркивала, какую большую роль в её внутренней жизни играет его великая музыка. В знак признательности композитор посвятил ей свою 4-ю симфонию. Из скромности она попросила не указывать своё имя, и Чайковский скромно написал на титульном листе партитуры — «Посвящается моему лучшему другу». Также он посвятил ей траурный марш (ныне утерянный) и 1-ю сюиту для оркестра.
В письмах баронесса поддерживала Чайковского морально, например, после того, как раскритиковали его 5-ю симфонию и он впал в депрессию, Надежда Филаретовна умоляла его продолжать работать.
Со своим корреспондентом Надежда Филаретовна встретилась кат-то раз во время прогулки: они сидели каждый в своём экипаже. Оба, как сегодняшние интернет-дети, привыкшие только к виртуальной переписке, оказались настолько не готовы к живому общению, что, неловко поклонившись друг другу, они молча разъехались в разные стороны.
Вторая встреча была во Флоренции, в декабре 1878 года, о которой Чайковский вспоминал:
«Вчера я был в театре. Билет мне прислала Надежда Филаретовна, которая тоже была со всем семейством, и в антракте я с смешанным чувством любопытства, умиления и удивления рассматривал ее в бинокль. Она болтала со своей прелестной дочкой Милочкой, и лицо ее выражало столько нежности и любви (это ее любимица), что мне даже понравилась ее некрасивая, но характерная внешность.»
С 1890 года дела Надежды Филаретовны сильно пошатнулись, и она прекратила финансовую поддержку Чайковскому (всего за эти года она передала композитору свыше 85 тысяч рублей). Меж ними последовал разрыв, который оба тяжело переживали.
Умерла Надежда Филаретовна от туберкулеза в 1894 году, в Ницце, была похоронена в семейном склепе на кладбище Ново-Алексеевского монастыря в Москве.
